Тренд эрозии влияния государства и множество ловушек Игорь Шевырев

Современный мир живет в условиях невероятных возможностей, открывшихся благодаря индустриальному и технологическому прогрессу. Вместе с тем, этот же прогресс также способствует разрушению прежнего порядка, расставляя множество разнообразных ловушек.
Парадоксы прогресса — тема нового аналитического исследования о современных тенденциях развития международных отношений в ближайшие десятилетия, которое было опубликовано Национальным Советом разведки США в начале нынешнего года («Global Trends: Paradox of Progress»).
Напомним, Global Trends издается на регулярной основе. Издается с 1997 года. С периодичностью один раз в четыре года. Данный обзор международной обстановки (а также складывающихся тенденций) охватывает временной промежуток на двадцать лет. Исследование является продуктом коллективного творчества, будучи составленным на основе опроса 2500 авторитетных в своих сферах специалистов (экономистов, политологов, международников, экспертов) в 35 странах.
Тема нынешнего обзора о парадоксах прогресса проходит через все исследование.

Рассмотрим по основным направлениям.

Кризис глобального управления. Развитие информационных технологий (Интернет, социальные сети) на практике повысило роль корпоративного сектора, неправительственных организаций в сфере международных отношений. По сути, можно говорить о становлении трех самостоятельных и самодостаточных субъектов: государства с их национальными правительствами (традиционны есубъекты международных отношений), региональный и местный уровни (муниципалитеты, местная власти), а также гражданское общество(NGO, СМИ, промышленные и финансовые магнаты, а также просто влиятельные физические лица в техили иных сферах).
Разнообразие акторов на международной арене, помноженное на условия стремительного развития сетевых информационных технологий, на практике еще более усложнит систему международных отношений. С одной стороны, откроется широкий простор новых возможностей, появится много креатива, расширится свобода в принятии решений, возможности в моделировании тех или иных отношений. Но с другой стороны, возрастут также риски и прежде всего, степень неустойчивости, хрупкости и зыбкости международной системы, которой придется искать новые точки равновесия.
В любом случае, расширение круга международных акторов осложняет возможности для достижения консенсуса. Если раньше договариваться между собой нужно было только государствам, сейчас в этот процесс в любой момент могут вмешаться как корпоративные структуры, так и неправительственные организации, являющиеся независимыми от государственного влияния. Иногда для этого даже достаточно любого «чиха» всоциальных сетях.
Отметим и тот нюанс, что зачастую гражданский неправительственный сектор критически настроен к государственной власти. Соответственно, и в международных отношениях тоже зачастую будет выставлять «вето» на те или иные решения национальных правительств.
Следует также отметить и продолжающийся тренд эрозии влияния государств. По-прежнему открытой сохраняется интрига: до какой степени сохранится это государственное влияние?
В любом случае, с появлением новых субъектовс истема глобального управления только усложнится. Соответственно, нуждается в реформировании. В ООН также перед собой ставят такую задачу.
Вместе с тем, развитие технологий также расширяет возможности. Например, власть государств станет еще более прозрачной. В частности, появится больше прозрачности в принятии государственных решений.

Рост конфликтов. Рост национализма в различных странах закономерно будет способствоватьп овышению градуса конфликтов. Насыщение мирового рынка вооружений также является предпосылкой для возрастания конфликтности. Учитывая тот фактор, что некоторые страны осознанно сделали ставку на военно-промышленный комплекс в своей антикризисной политике.
Отметим, речь идет не только о рисках усугубления(возобновления) уже действующих конфликтов, но ио возникновении новых зон напряженности в мире.
Подчеркнем также, градус конфликтности сейчас вмире даже стал выше, нежели наблюдался во времена «холодной войны».
Вместе с тем, парадокс: предпосылки для перехода усиленно разогреваемых ныне конфликтов к большой «горячей войне»  по-прежнему отсутствуют.
Следует отметить еще одну важную специфику. Самонадеянно полагать, будто бы сильная устойчивая власть является гарантией предупреждения конфликтов. Как раз наоборот, подобного рода самонадеянность на практике может завести в ловушку и создавать предпосылки к возникновению межгосударственных конфликтов.
Традиционные государства не всегда будут эффективны в урегулировании вооруженных конфликтов. Вместе с тем, повысится соответствующее влияние негосударственного сектора. Например, здесь уместно упомянуть о миротворческой деятельности южнокорейской организации HWPL, на сегодня наиболее влиятельной и наиболее массовой среди других подобных негосударственных миротворческих организаций.
Стоит упомянуть и о проблеме: увеличение градуса конфликтов актуализирует проблему защиты объектов критической инфраструктуры. Мирное население чаще будет становиться объектом агрессии, террористических атак. Терроризм по-прежнему станет основной угрозой для безопасности международного сообщества. Наиболее опасным будет терроризм малых, но хорошо организованных групп. Актуальна также проблема контроля за ядерными технологиями и распространением ядерного оружия Соответственно, все указанные вызовы будут требовать повышенного внимания международного сообщества.

Фрагментация и локализация. Глобализация замедлит свои темпы. Разница национальных культури мировоззренческих ценностей, помноженная нанеравномерные условия экономического развития в разных регионах мира, будет способствовать искусственной фрагментации мира на отдельные сферы влияния.
Отметим, речь идет именно о фрагментации, но никак не о предпосылках к многополярности.
То есть речь о временном характере изменений, обусловленных исключительно замедлением процессов глобализации.
Однако, проблема не только в фрагментации. Мир окажется на грани между глобализацией и локализацией. Отдельные социальные группы, хорошо организованные и имеющие в своей основе ту или иную общность (не по национальному признаку) предпримут попытки бросить вызов власти центральных правительств. Эта проблема актуальна повсеместно, от Ближнего Востока до России.

Есть здесь некоторые экономические предпосылки.

Экономика замедляется. Реструктуризация глобальной экономики имеет долгосрочный тренд. Соответственно, в ближайшие десятилетия экономическое развитие будет иметь умеренный темп и характеризоваться неустойчивостью. Рост протекционизма в разных странах в этой связи вполне закономерен. Это можно рассматривать как результат на возросшие популистские настроения в обществе, требующие увеличения государственной поддержки.
Будет также наблюдаться рост антиглобалистских настроений. Особенно, это характерно для развитых стран Запада. С одной стороны, глобализация смогла поднять сотни миллионов людей из бедности. С другой стороны, зачастую это происходило за счет перераспределения от среднего класса в западных странах.
Сюда же добавим реакцию обществ на возросшую проблему миграции, которая по всему миру приобрела массовый и масштабный характер. Миграция позволила решить проблему занятости в развивающихся странах, но за счет сокращения рабочих мест в других странах. Сокращение численности трудоспособного населения в развитых странах на фоне роста численности рабочей силы из стран Южной Азии и Африки — еще один тренд, а также фактор изменений на карте миграции.
Если же говорить о перспективных отраслях экономики, то однозначно следует ожидать прогресс в развитии «чистой» (возобновляемой) энергетики.
Кроме того, будет наблюдаться прогресс также в качестве образования, которое предоставит работникам новые возможности быть гибким на постоянно меняющемся рынке труда.
Общие проблемы. Климатические изменения и охрана здоровья будут наиболее актуальны для всего международного сообщества. Проблема усиливается еще и тем, что ни одно государство не сможет справиться с указанными вызовами самостоятельно.
По-прежнему открытыми остаются вопросы.
Во-первых, насколько государства смогут выполнить взятые на себя обязательства в сфере защиты от климатических изменений? Речь прежде всего, о соблюдении Парижского климатического соглашения, подписанного в конце 2015 года.
Во-вторых, насколько государства смогут избавиться от внутреннего эгоизма, оптимизировать собственную экономическую политику и привести ее в состояние гармонии в соответствии с интересами экологии.
Климатические изменения, дефицит водных ресурсов, вопросы продовольственной безопасности, охрана биосферы, борьба с пандемиями — вот перечень основных угроз и вызовов, которые будут наиболее актуальны для всего международного сообщества и требовать своего коллективного решения.
Скорее всего, в ближайшие десятилетия следует ожидать роста напряженности между государствами в борьбе за водные ресурсы.

Индия станет наиболее динамично развивающейся экономикой в мире. Что в свою очередь, контрастирует на фоне Китая, который заметно замедлил темпы своего развития. К тому же, Индия является одним из наиболее молодых государств (если брать за основу средний возраст населения). И здесь опять же налицо контраст с Китаем, где возрастут проблемы старения населения. Конкуренция развивающихся Китая и Индии станет одним из основных трендов на ближайшие десятилетия.

Китай сможет осуществить переход к потребительски ориентированной экономике и скорее всего, построит «общество средней зажиточности». Что в свою очередь, станет одним из основных результатов проводимых ныне реформ, направленных на трансформацию модели экономического развития.

Россия и Китай предпримут попытки бросить вызов либеральным порядкам стран Запада. Особенно, на фоне того как Запад замедлит темпы своего развитияи будет занят внутренними перегруппировками и перераспределениями влияния среди союзников.

США в обзоре американской разведки отведена весьма скромная роль. Впервые за все время публикации Global Trends. Период доминирования США в международной политике, продолжавшийся после «холодной войны», окончательно закончится. Влияние Вашингтона уменьшится. Global Trends рассматривают США просто как наблюдателя за международной обстановкой. Это больше не«ключевой игрок».
Африка будет показывать наибольшую динамику развития, если говорить о темпах демографии. Это несколько выделяется на общем демографическом фоне (коэффициент прироста рождаемости в странах Африки сократится меньше всего). Вместе с тем, есть обратная сторона демографии. Например, в Северной Африке (да и вообще на Ближнем Востоке), где традиционно высокие показатели демографии, по-прежнему будет остро актуальна проблема безработицы среди молодежи. Сюда же добавим радикализацию общественных настроений. Что вполне закономерно для поколений, которых постоянные региональные войны не только опустили в бедность, но и отняли образование. А в странах Центральной Африки, где больше всего радикализированной молодежи, риски возрастания конфликтов являются наиболее высокими.

...В целом, Global Trends оставляют открытыми для дискуссий три основных вопроса.
Во-первых, насколько государства, корпоративный сектор (ТНК) и гражданское общество (NGO) смогут согласовать свои позиции, гармонизировать действия в формировании нового международного порядка?
Во-вторых, до какой степени сократится влияние государств в новой архитектуре международных отношений?
В-третьих, насколько государства, корпоративный сектор (ТНК) и гражданское общество (NGO) смогутсправиться с общими вызовами, стоящими перед человечеством (прежде всего, речь об урегулировании конфликтов и обеспечении мира, а также решении проблем климатических изменений и охраны экологии)?

Ну, и в завершении, о главном факторе успеха для государств в новых международных условиях.
По мнению американских разведчиков, успех будет сопутствовать тем странам, которые будут двигаться «в ногу», а не наперекор времени. Кроме того, большую перспективу имеют вложения в инфраструктуру и инновации.