«В Покровске закрылся последний магазин…»
Обыкновенная бытовая новость, ничем не удивляющая в наши окаянные дни.
Но я хожу и, словно кадры старого кино, крутится передо мной эта картина. Фантастическая, конечно, потому что на самом деле, уверена, все намного прозаичней. Но я вижу большой амбарный замок на двери. Заколоченные досками окна. Пустое, осиротевшее пространство вокруг. Несколько несчастных собак, которые привыкли получать здесь косточку или сосиску от сердобольных покупателей...
Закрылся последний магазин. Это значит, что в городе больше негде купить хлеба, соли, нехитрых карамелек, любительской колбасы, муки для блинчиков, печенья к чаю и самого чая.
Закрылся магазин – это как приговор.
Нет магазина – нет города.
Еще одного целого города, который жил, работал, любил, копошился, строил, растил, смеялся, плакал.
Каждый город – как человек, у него свое лицо, характер, рельеф, запах, свои тайны, радости и боли.
Я никогда не была в Покровске. Но теперь я лезу в вики, в другие источники, читаю, изучаю, впитываю. Фотографии смотрю, вот центр, вот вокзал, вот люди в оранжевых жилетах убирают площадь от снега…
И самая страшная для меня цифра – население до войны.
Сейчас, по данным администрации, в городе осталось 1300 человек.
Это люди, которым некуда идти. Которые не хотят никуда идти, потому что нет сил, нет ресурсов, нет надежды.
1300 человек, у которых теперь даже нет магазина.
Когда-то, задолго до войны, я написала стихотворение «Исход». Странное такое стихотворение-видение, совершенно не понимала, о чем пишу, откуда эти картинки.
«Этот город надолго покинуло солнце…»
А сейчас набираю в поисковике «фото Покровск» отчетливо вижу то, что увидела тогда. Да, если хотите посмотреть довоенные фото, набирать нужно именно «фото до войны», иначе увидите руины. Разруху. Исход. И этих фото в сотни раз больше, чем мирных, благополучных.
Первыми, как правило, уходят те, кому уйти легче. Те, у кого есть ресурс, транспорт, финансовые подушки, бизнес хватка, связи, уверенность в себе.
«Город спешно оставил последний инвестор,
Покидав все добро-барахло в броневик,
Не привык он выбрасывать деньги на ветер,
И терпеть, и дарить, и спасать не привык…»
Почему цифра населения любого исчезающего с карты города до войны для меня страшна? Потому что я с ужасом каждый раз думаю, куда идут эти люди? Как они идут? В чём? Что берут в свои рюкзаки? О чём плачут, оборачиваясь на покинутые дома? Что говорят оставленным кошкам и собакам, которых не могут взять в свое неизвестное будущее?
«Следом тихо прошлепали серые люди,
В необъятных накидках, с едой в рюкзаках.
Сундуки побросали, одежду, посуду,
Стариков увели и детей на руках…»
До войны в агломерации с центром в Покровске проживало около 380 тысяч, в самом городе – больше 60 тысяч.
И вот теперь они все куда-то идут, едут, бредут.
И это только один город, одна агломерация. А сколько их еще таких… Купянск, Изюм, Балаклея, Часов Яр, Ахтырка, Золочев, Попасная, Бахмут, Рубежное…. А села, а хутора, а поселки… Нет числа этому горю, его не измерить сухими цифрами статистики.
Я никогда не пойму и не поддержу людей, которые высказывают неуважение к людям, тем, что не могут или не хотят уйти, дают им мерзкие определения, навешивают ярлыки и окутывают инсинуациями. Никто и никогда, не испытавший и не переживший того ужаса, который выпал на их головы, руки, души и судьбы, не может, просто не имеет права осуждать и судить.
Разные есть люди. Есть сильные и легкие на подъем. Есть решительные, способные сто раз возрождаться и начинать сначала. А есть те, для кого разрыв с домом, двором, своей комнатой и кроватью – это трагедия, равноценная потере жизни.
Есть те, кому некуда идти. И не очень-то рады им в тех местах, куда они все-таки доходят.
Есть те, кому не за что идти, ну давайте будем честными: даже доехать до какого-то места и элементарно устроиться – это ресурс. Потому что есть, пить, покупать лекарства, кормить детей, содержать животных – нужно каждый день, а не эпизодически.
А если рядом больные и парализованные? Те, с которыми даже в тепличных условиях невероятно трудно…
Я искренне не понимаю, куда сегодня идут эти люди… Они как-то растворяются в общем потоке жизни, их почти не видно. Куда они направляют свою боль, свои надежды, свою обиду?
«В полдень город покинул последний влюбленный,
Не найдя для любимой букет хризантем.
Он о детях мечтал, а не быть погребённым
Под огромными глыбами рухнувших стен…
Дольше всех собирался известный художник
Все надеялся, может, не будет беды.
Но ушел. Как иначе? Писать невозможно –
Нет натуры. Нет цвета. Один только дым….»
В Покровске закрылся последний магазин.
Только подумайте, насколько это страшная и безысходная новость! Такая простая и незатейливая на первый взгляд…
Города можно (как оказалось) стереть с карты, но можно ли стереть людей?
Зачем я все это пишу?
Не знаю.
Надеюсь на то, что будет хотя бы больше понимания и сочувствия в этом большом маленьком мире. Будет больше желания проявить толерантность и протянуть руку. Или хотя бы промолчать. Помолчать и промолчать – это так ценно иногда.
«Все ушли. Даже мыши и сонные кошки.
И собаки понуро брели из дворов…
Чтобы выжить.
Вернуться…»
Вернуться ли?
Источник фб
